• Общественная палата Ленинградской области
Ю.Шевчук: МИР В 2050 ГОДУ (Очерк 2, Жажда)

Ю.Шевчук: МИР В 2050 ГОДУ (Очерк 2, Жажда)

Глава 2

Жажда.

Вода уходит из нашего региона…
Под торфяными залежами болот Ленинградской области исследователи обнаруживают сапропель - а это означает, что всего 2 - 3 тысячи лет назад на месте болот были озёра. Но и болота исчезают - учёные болотной станции Гидрологического института “Ламмин - Суо” под Зеленогорском из года в год наблюдают, как их “эталонное” болото зарастает сосновым лесом, теряя воду.
Вода уходит, и никто не знает, куда. Вероятней всего, в море, его уровень медленно, но растет. Семьсот лет существовал водный путь от Выборгского залива до Ладоги. Он обмелел в 14 веке. Сохранились следы людских попыток прорубить поднявшиеся из земли скалы и проложить канал по старому руслу... К Копорской крепости и Гостилицкому дворцу ещё в 18 веке приставали корабли, поднимавшиеся вверх по рекам от Балтики. Теперь от тех рек остались сухие канавы или тонкие ручейки. Тихвинская водная система, когда - то служившая дорогой для караванов барж, сейчас в жаркое лето почти пересыхает.
В прошлом году падение уровня воды отмечалось на Онежском озере, в реке Свирь и на Ладоге…
В посёлке Согиницы, в излучине реки Важинки, стоит деревянная церковь, построенная в конце семнадцатого века. Лиственницы, что пошли на её стены, хранят память о климате того времени. Видно, как широкие годовые кольца - свидетельство того, что дерево росло в условиях переувлажнённости - сменяются постепенно все более узкими кольцами. Переувлажнение лесов - следствие так называемого “малого ледникового периода” и его отголосков на Севере. Тогда аномально холодная погода, снег в июне и неурожаи (семь “годуновских” неурожайных лет подряд!) вызвали Смутное время в России. А затем вода стала уходить - и не только из нашего региона. Изменения рельефа и климата не закончились в незапамятные времена. Они продолжаются, и влекут за собой катастрофу для цивилизации.
Так что сегодня поговорим о жажде в прямом смысле этого слова.

Если мы посчитаем суммарный годовой сток всех рек и водоемов мира (включая возобновляемые  подземные водоносные слои) – то пресной воды у человечества окажется много: 40700 км3 в год, этого достаточно, чтобы заполнять все североамериканские Великие озера каждые 4 месяца. Кажется, что мы находимся очень далеко от предела потребления пресной воды, ведь текущее потребление воды человеком составляет всего одну десятую предельно допустимого количества — 4430 км3 в год (цифры взяты у Денниса Медоуза).

Но на самом деле использовать весь сток пресных водоемов невозможно. Многие источники воды носят сезонный характер. Примерно 29 000 тыс. км3 годового стока поступает в океан при паводках. Остается только 11 000 тыс. км3, которые можно расценивать в качестве круглогодичного источника, причем сюда входят и стоки рек, и возобновимые подземные водоносные слои.

Но ведь можно в период паводка запасать воду впрок! И люди стали строить гигантские водохранилища.  К концу XX в. дамбы позволили использовать дополнительно 3500 км3 воды в год.  Но дамбы приводят к затоплению земель, причем, как правило, первоклассных сельскохозяйственных угодий. И они же приводят к увеличению испарения из водохранилищ, уменьшая тем самым доступное количество воды, а также меняя водные экосистемы — как озерные, так и речные. В конечном итоге водохранилища эвтрофируются, заполняются илом и становятся неэффективными, так что считать их устойчивым источником нельзя, это – временная мера.

Итак, мы посчитали устойчивый сток рек, как ресурс, который можно использовать. Но не весь он доступен людям. Бассейн Амазонки располагает примерно 15 % мирового стока пресной воды, но проживает здесь только 0,4 % мирового населения. Северные реки Евразии и североамериканского континента имеют сток около 1800 км3 в год, но на их берегах мало кто согласен жить по доброй  воле.  То есть, примерно 2100 км3 пресной воды в год относятся к стабильному, но труднодоступному стоку.

Значит, у нас получилось: 11 000 км3 — это устойчивый сток, еще 3500 км3 дают водохранилища, вычтем из этого количества 2100 км3 труднодоступных вод, в итоге остается 12 400 км3 в год — это устойчивый и, одновременно, доступный сток. Таков предсказуемый верхний предел количества пресной воды, доступной для использования человечеством. (Есть еще и невозобновимые источники воды, о них речь пойдет ниже).

Из него, как уже было сказано, мы сейчас забираем всего 4430 кубокилометров воды. Половина теряется безвозвратно, становясь частью картона или яблока или булки. Из этих 4430 кубокилометров  примерно 58 процентов тратится на сельское хозяйство. Знаете, сколько расходуется воды на стакан чая? Далеко не один стакан. Чайный куст необходимо поливать, надо охлаждать двигатели уборочной техники и перевозящего продукт транспорта, используется вода и при производстве упаковки. В итоге, по приблизительным подсчётам, косвенные затраты воды на производство стакана чая объёмом 250 мл составляют 30 литров. А на чашку кофе объёмом 125 мл. уходит около 140 литров воды.
Еще 38% забирает промышленность. Нам остается только 8 % на личные надобности – питание и гигиену.
Разделим 4430 кубокилометров воды между семью миллиардами жителей планеты и получим цифру в 633 кубометра воды в год. Из них, мы помним, на личное потребление расходуем 8%. Это – всего 50 кубометров в год, или 50 000 литров. Достаточно, чтобы не умереть от жажды, но не более того. О ежедневной ванне (объемом в 600 литров), о смывной канализации (по шесть литров смыва за раз, 5000 литров в год), о привычке надевать чистую одежду каждый день – можно забыть. Вот что такое равенство по Шарикову – если «взять всё и поделить». Это мы поделили используемую воду. А разделив весь доступный нам возобновимый поверхностный сток вод между жителями, так, чтобы в реки возвращалась лишь очищенная вода, мы получим на человека в девятимиллиардном мире «полдня 21 века» всего 112 кубометров воды или 112 000 литров. Это предел. 200 ванн в год. Без канализации и стирки. Причем следует учитывать, что нормированное распределение такого тяжелого и неуплотняемого продукта, как вода, очень сложно наладить, тем более в масштабах всей планеты.  Разве что тоталитарными методами. И так экологи становятся невольными идеологами нового фашизма.

Кстати, всю доступную воду мы все равно не сможем освоить.  Возвращаемые в реки и озера сточные воды,  как правило, все равно будут загрязнены и система естественной очистки уже не справится с этими загрязнениями, а это означает, что ниже по течению люди будут получать уже загрязненную воду. Подобную картину мы наблюдаем в Средней Азии, где уже вышли за предел потребления пресной воды. Так что, если хотите заглянуть в будущее мира – добро пожаловать в Туркмению.
Мы опять уткнулись в тупик. Похоже, это закономерность? Или мы ошиблись в арифметике?

Правда, есть в мире тенденция к уменьшению потребления воды. Уже сейчас рост кривой водопотребления заметно замедлился, а в некоторых странах мира график даже пошел вниз. Использование воды во всем мире сейчас составляет лишь половину количества, предсказанного 30 лет назад с помощью экстраполяции экспоненциальных кривых. И если бы у нас в запасе было бы лет двести…

 Но пока около трети мирового населения проживает в странах, которые испытывают среднюю или сильную нехватку воды.  К 2030 г. без удовлетворительной очистки воды будет оставаться 5 миллиардов человек, то есть подавляющее большинство населения Земли будет употреблять загрязненную воду. И если для питья еще можно будет набрать воды в родниках или купить в магазинах, то принятие душа или купание в реке будет чревато болезнью желудка или печени.

Загрязнение воды вызывает её «цветение», то есть развитие в ней цианобактерий, которые, в свою очередь, сами вырабатывают смертельные для всего живого яды. «Цветущая» вода становится местом размножения комаров, в том числе и малярийных, ареал распространения которых стремительно продвигается на север. По подсчетам Всемирного Банка, под угрозой заражения малярией к 2050 году окажутся 5,2 миллиарда человек.

Проблемы с загрязнением и недостаточной очисткой сточных вод касаются не только некоего «третьего мира». Россия, себя относящая к «серебрянному миллиарду», имеет те же проблемы. Каждая пятая проба водопроводной воды в стране не соответствует ГОСТу по химическим показателям, а каждая одиннадцатая — по биологическим.  У нас только от  9% до 12%  стоков нормативно очищается. Кроме того, для многих открытых водоемов стоки — не основной путь загрязнения. Основной — диффузный, когда загрязнения поступают из атмосферы, а также — с сельскохозяйственных угодий и из донных загрязненных отложений. Сегодня только 1% поверхностных источников соответствует 1-му классу, на который рассчитано большинство систем водоподготовки в нашей стране — это коагуляция, отстаивание, фильтрация, обеззараживание хлором. Чтобы очистить воду из других источников до такой степени, чтобы её можно было бы подать в водопровод, нужны мощные водоподготавливающие сооружения, на которые в большинстве городов России нет денег.
 
Дефицит воды и её загрязнение приводит к невозможности самообеспечения страны продовольствием.  Из рек Колорадо, Нил, Инд, Ганг, Хуанхэ (Желтая река), Сырдарья и Амударья на орошение и снабжение городов забирается столько воды, что они мелеют на протяжении части или всего года. В самых сельскохозяйственных штатах Индии — Пенджабе и Харияне — уровень грунтовых вод понижается каждый год на полметра. В Северном Китае из скважин выкачивается ежегодно 30 км3 воды, и это одна из причин, по которым мелеет Желтая река. Из водоносного горизонта Огалалла, снабжающего водой одну пятую всех орошаемых земель США, ежегодно выкачивается 12 км3 воды. Его истощение уже привело к прекращению орошения на 1 млн га сельскохозяйственных земель. Центральная долина Калифорнии, где выращивается половина всего урожая фруктов и овощей штата, перерасходует примерно 1 км3 подземных вод в год. По всей Северной Африке и Ближнему Востоку воду выкачивают из пустынных не возобновляющихся подземных горизонтов. Это разрушает водоносный горизонт за счет просачивания соленых вод, проседания грунтов или просто истощения.

Поначалу последствия нехватки воды носят в основном локальный характер. Но затем они распространяются на другие страны, все шире и шире, и тогда последствия становятся заметны в международном масштабе. Вероятно, первый симптом нехватки воды — идущий сейчас рост цен на зерно, пока еще незначительный. Второй симптом – миграция из засушливых районов, вначале – сезонная, «трудовая», затем – постоянная, которая в 2030 году , по подсчетам ООН, составит от 24 до 700 миллионов человек. Третий – рост заболеваемости шистосомозом и гельминтами. Уже сейчас носителями паразитов являются более двух миллиардов человек. Четвертый симптом – рост заболеваемости аллергиями. Отсутствие чистой воды мешает нормальной работе систем очистки организма, что служит базой для аллергических заболеваний. К 2050 не останется людей без той или иной аллергии, то есть сбоя работы иммунной системы организма. Это означает, что любые болезни будут протекать сильнее и чаще приводить к смертельным исходам.  И, видимо, смертельный удар по человечеству нанесет малярия. В норме здоровый организм вполне может перенести её, опираясь на простые препараты типа хинина. Но не организм аллергика, для которого плазмодий, полученный от комара, может стать смертельным.
Экологический кризис не убъет людей сразу. Он будет отнимать у них жизнь по кусочкам – одна болезнь оторвет год жизни, другая – десять лет. В основном не способные к синтезу данных из разных областей знания, люди даже не поймут, что с ними что-то случилось – все ведь умирают, не так ли?

Конечно, можно импортировать зерно, строить каналы, прокладывать трубопроводы и ставить насосы, чтобы импортировать воду. Богатые общества с большими запасами нефти, как, например, Саудовская Аравия, могут себе позволить использовать энергию ископаемого топлива, чтобы опреснять морскую воду (пока хватит этого топлива). Саудовская Аравия получает 5,5 миллионов кубометров пресной воды за счет опреснения, тратя на это 350 тысяч баррелей нефти. Израиль развивает такие технологии, что каждая капля воды будет работать с максимальной эффективностью, при этом основной упор будет делаться на технологии, требующие применения минимального количества воды. Некоторые страны могут использовать военную силу для того, чтобы захватить или получить доступ к водным ресурсам соседей. Но у большинства населения мира, столнувшихся с отсутствием воды, остается один выход – бегство.

А теперь отставим в сторону алармистские прогнозы и скажем всю правду. Во-первых, кроме возобновимых, у нас есть еще и невозобновимые источники воды – глубоко залегающие подземные артезианские бассейны, заполненные палеоводой, сформировавшейся миллионы лет назад: Большой артезианский бассейн в Австралии, Западно-Сибирский артезианский бассейн,  Нубийские песчанники, артезианский бассейн Гуарани в Латинской Америке, и много более мелких месторождений древних вод, частью соленых и горячих, но зачастую – пресных и пригодных для питья. Только в бассейне Гуарани на глубине от 70 до 1140 метров находится 45 тысяч кубокилометров воды – на сто лет потребления всем человечеством. Есть Великие Озера Америки и Европы, есть Байкал, есть айсберги, наконец. И в принципе, если бы мы видели тенденцию к уменьшению населения и потребления им ресурсов, можно было бы сказать – давайте, используем невозобновимые запасы, чтобы дожить до момента, когда нас опять станет два миллиарда, то есть – столько, сколько допускает экологическая емкость Земли. Но мы так не можем пока сказать. Потому что видим обратное – расточительное обращение с водными ресурсами, сопровождаемое безудержным размножением и экспансией. Обратимся к Средней Азии, как к примеру, хотя можно было бы взять для него и Нигерию, заменив Аму-Дарью на Нигер.

 Представление, что Центральная Азия – бедная водой часть планеты, не соответствует действительности. В бассейне Амударьи имеется в среднем 2 087 кубометров воды на душу населения, а в бассейне Сырдарьи – 1 744 кубометра. В не жалующейся на нехватку воды Германии этот показатель стоит на уровне 1 878 кубов.

В 2014 году международный научный журнал «Nature» назвал страны Центральной Азии мировыми «лидерами» по неэффективному водопользованию, потребляющими  на душу населения и на каждый доллар ВВП больше воды, чем жители любой другой страны мира. Между тем, Аральское море усохло на 90%, в и без того небогатом растительностью Туркменистане быстро идет процесс опустынивания, а 50% ранее пригодных для сельского хозяйства земель в Узбекистане превратились в солончаки. Туркменистан потребляет примерно 5,5 тыс. кубических метров воды на душу населения, что является самым высоким показателем в мире. Это в четыре раза больше, чем, например, в США, и в 13 раз больше, чем в Китае. Узбекистан и Кыргызстан, потребляющие примерно по 2 тыс. кубометров воды на человека, стоят в мировом рейтинге расточителей водных ресурсов на 4-м и 5-м местах соответственно. Не особо отстали и Таджикистан с Казахстаном, расположившиеся на 7-м и 11-м местах. Центральноазиатские республики впереди планеты всей по уровню неэффективного водопользования и с точки зрения потребления воды на каждый произведенный доллар ВВП. На первом месте в этом антирейтинге оказался Таджикистан, использующий почти 3,5 кубометра воды на каждый доллар ВВП. Кыргызстан, Узбекистан и Туркменистан расположились на 2-м, 4-м и 6-м местах соответственно. Для сравнения, на каждый заработанный доллар ВВП Туркменистан тратит в 43 раза больше воды чем, скажем, Испания. В результате подобного крайне неэффективного использования водных ресурсов большая часть воды из Амударьи и Сырдарьи отводится на нужды экономик стран региона, а Арал стремительно высыхает.
Если страны Центральной Азии не встанут на более рациональный и экологически устойчивый путь развития, региону грозят огромные трудности, включая экологическую, экономическую и социальную деградацию, а также войны за все сокращающиеся ресурсы, писал в заключении Nature.

Войны за воду уже начались. Следствием расширения Сахары, в частности, является конфликт скотоводов и оседлого населения в Сахеле, особенно острый в Судане, который помимо прочих специфических для этой страны причин спровоцировал геноцид в Дарфуре.
Конфликты между Турцией, Сирией и Ираком из-за дележа стоков Тигра и Евфрата или Египтом и Суданом и государствами верховьев Нила, в первую очередь Эфиопией, представляют классический пример проблемы, не имеющей решения. Каскад «Возрождение», который Аддис-Абеба завершает строить на Голубом Ниле, в течение шести лет заполнения четырехуровнего эфиопского водохранилища снизит сток Нила в Египте на треть и объем вырабатываемой электроэнергии на 40%.
Для Каира это означает неизбежный коллапс египетской экономики и острый дефицит питьевой воды. Причем речь только о первой крупной плотине за пределами  Египта. Прочие страны верховьев Нила готовятся к реализации не менее масштабных проектов.
Отказаться от строительства гидроузлов на Ниле ни Эфиопия, ни прочие государства его верховьев не могут: население растет, его надо кормить. Перераспределение стока Нила в свою пользу дает им единственный в своем роде шанс решить собственные энергетические проблемы и обеспечить водой свою территорию. Обратите внимание – им и в голову не приходит мысль «жить по средствам», то есть иметь населения столько, чтобы на него хватало бы имеющейся воды. Еще один тупик человечества – непреодолимая склонность к экспансии и в результате – жизнь по «лагерному» принципу: «Умри ты сегодня, а я –завтра».
 

Итак, подведем некоторые итоги. Вода уходит от нас. Анализ объёмов речного стока 925 самых крупных рек мира указывает на то, что за последние 56 лет уровень воды в них значительно упал. Учёные предполагают, что виной всему глобальные климатические изменения.
Научные сотрудники Центра атмосферных исследований США установили, что с 1948 по 2004 годы сток одной трети крупнейших рек планеты имел тенденцию к снижению. К наиболее интенсивно мелеющим можно отнести реки Колорадо, Нигер, Хуанхе, Ганг. Тем не менее, есть реки, годовой сток которых в последние годы наоборот увеличился (Лена, Обь, Енисей).
Объёмы речного стока катастрофически уменьшаются во многих густонаселённых уголках Земли: юго-восточной Азии (Китай, Индия, Мьянма, Таиланд), во многих странах Африки. Объёмы речного стока уменьшаются также на Ближнем Востоке, в южной части Австралии, на западном побережье США, в центральной части Канады. Мелеет даже самая полноводная река мира – Амазонка, что, по-видимому, связано с интенсивной вырубкой тропических лесов.
Мелеют реки Европейской части России.
Зато увеличение годового стока наблюдается у большинства рек востока России (Обь, Лена, Енисей, Индигирка, Колыма), Аляски (Юкон), некоторых рек Южной Америки (Парана, Уругвай), а также речных бассейнов центральной и восточной части Северной Америки (Миссисипи).

Но реки не только источник воды. Они ещё и источник энергии. В горных странах вся энергетика основана на ГЭС. Реки также - великий сборщик нечистот. Как бы ни петляли канализационные трубы, в конце концов они выходят в реки - или в моря. Понижение уровня воды в реках - это энергетические потери, это невозможность избавиться от нечистот, разбавить солёные почвенные воды на полях, создать новое производство или рисовую плантацию. Это пока не жажда - это голод и болезни. Жажда придет за ними.
По всему миру вода в реках и неглубоких водоносных горизонтах постепенно становится непригодной для использования, системы очистки не справляются, начинаются эпидемии, в жилища людей проникают также страдающие от жажды насекомые, в том числе и ядовитые... Кстати, картина, знакомая всем, кто читал “Апокалипсис”. Вода - тяжела, её нужно много, привезти её из благополучных районов в достаточных количествах не получится. Употребление загрязненной воды влечет за собой рост заболеваемости паразитами, гепатитом и болезнями иммунной системы. Одним из симптомов перманентного отравления является апатия и потеря воли. Жизнь начинает умирать в сельских районах. Люди устремятся в города, где им придется жить в трущобах и где они дополнительно отравят реки неочищенными бытовыми стоками.  Затем начнется массовая и совершенно не контролируемая миграция, а попросту - бегство толп людей из южных стран на север, где еще осталась вода.
Собственно, это будущее уже наступило в некоторых местностях Земли. И площади этих местностей расширяются.

Главный урок, который мы можем вынести из рассмотрения водных проблем, таков. Хотя они наглядны и понятны любому человеку, хотя на их примере половина населения Земли может видеть в режиме реального времени, как рушится их дом, их быт, исчезает их будущее, обесценивается их имущество, люди в зонах недостатка воды, за исключением малочисленных интеллектуалов, продолжают жить, как ни в чем не бывало, продолжают рожать много детей, и максимально возможной для себя реакцией на проблемы полагают эмиграцию, ни за что не желая понять, что их прежний мир кончился и возврата к нему, к образу жизни их родителей, уже не будет. Рискну предположить, что свою скорую смерть от последствий недостатка воды они также посчитают вполне естественной. Что же, в некоторых государствах правителям, разумеется, не испытывающим недостатка в воде, очень повезло с подданными…

Юрий Шевчук, «Зеленый Крест».

 

Комментарии к главе 2:

Юлия Афанасьева, политолог:

Что будет важнее стакана воды со льдом?

 

Ученые считают, что вода на планете Земля появилась около 4 000 000 лет назад, благодаря чему зародились и смогли развиваться разные формы жизни. В разной степени вода необходима всем живым организмам – некоторым исключительно для обеспечения физиологических потребностей и утоления жажды, другим – для санитарно-гигиенических процедур, производства, животноводства, и многого другого. Вода является своего рода информационной средой для морских млекопитающих – китов и дельфинов – позволяя им общаться на расстоянии тысяч километров. О разных (в том числе «чудодейственных»), свойствах воды существует множество мифов и легенд. Очевидно одно: нет воды – нет жизни.

Как сейчас используется этот важнейший ресурс, и к каким изменениям в это может привести в обозримом будущем?

Казалось бы, воды более, чем достаточно – поверхность зеркала воды составляет около 70% поверхности планеты (и мы сами в среднем на 70% состоим из воды). Однако не стоит забывать, что пресной воды всего около 2,5% от этого объема, и большая ее часть находится в ледниках и вечной мерзлоте (69,56%), 30% - под землей. Из наземных источников остаются пресные воды рек (0,006%), озер (0,26%) и пары атмосферы (0,04%), что вместе составляет 106 020 кубокилометров.   

Люди всегда стремились селиться ближе к источникам воды, их исчезновение вынуждало менять привычный уклад и уходить в поисках воды. Перечисленные Юрием Шевчуком примеры наглядно демонстрируют наблюдаемые изменения, и все, казалось бы, естественно, понятно, логично. Однако замечаем мы это или (еще) нет, остро встает вопрос «хватит ли нам воды, чтобы обеспечить самые базовые потребности в ближайшем будущем? Придется ли срываться с привычных мест и бежать за главным источником жизни?». По мнению ряда исследователей, в 2025 году дефицит воды будут ощущать 3 000 000 000 жителей планеты.

Развивая производство, наращивая потребление, используя 10% стока рек, мы в той или иной степени загрязняем оставшиеся 90%. Сколько воды нужно для обеспечения постоянно растущих аппетитов человечества? Огромных объемов воды ежедневно требуют промышленное производство (простой пример - для производства тонны хлопчатобумажной ткани требуется в среднем 100 000 литров воды), сельское хозяйство и животноводство (для сравнения – по некоторым данным для выращивания 1 кг сои необходимо 2100 литров воды, 1 кг говядины – 15 000 литров), а также наши бытовые привычки, наша бытовая техника. «Круговорот воды в природе» давно не справляется с такими нагрузками, как и рукотворные очистные сооружения. То есть немаловероятно, что скоро поддерживать ставший нормой для многих представителей «золотого и серебряного миллиардов» образ жизни, где полки гипермаркетов не перестают удивлять разнообразием, а, пока домашние дела выполняет бытовая техника, можно ни о чем не думая, принять ванну, вряд ли будет возможно. 

Живя в Петербурге – городе рек и каналов, наверное, сложно представить, что у 1 100 000 000 жителей Земли нет доступа к жизненно необходимой чистой воде. На воду тратят свои нефтяные доходы ОАЭ, Кувейт, Саудовская Аравия, импортируя 200-2000% от собственных запасов. И здесь возникает вопрос: что закончится раньше – питьевая вода или нефть?

Несмотря на нарастающий темп изменений и неотвратимость последствий, уровень осознания этой проблемы, стимулирующий к действиям, высок только там, где воды УЖЕ не хватает. Ещё совсем недавно жители южноафриканского мегаполиса у мыса Доброй надежды – Кейптауна – тоже думали, что это проблемы «тех парней из центральной части континента». Сегодня мы наблюдаем за тем, как этот современный город, казалось бы, окруженный источниками воды, вынужден переходить на «режим жесткой экономии». 3 года засухи, стремительно растущее население (прирост более 30% за последние 20 лет), не принятые вовремя меры по созданию необходимой инфраструктуры, привели к тяжелейшим последствиям. Городские власти призывают жителей города принимать душ не более 2 минут, не поливать газоны и клумбы, не мыть автомобили, не пользоваться стиральными и посудомоечными машинами без острой необходимости, и всеми другими доступными способами экономить воду. Средний уровень потребления в мире – 150-400 л в сутки, например, мытье рук – 6-8 литров, душ – около 12 литров в минуту, цикл стиральной машины – 25-50л. В городе-побратиме Санкт-Петербурга установлена жесткая норма потребления – 25 литров воды на человека в сутки, жителям портового Кейптауна приходится выбирать – принять душ за 2 минуты или постирать одежду… Если общими усилиями в течении 4 месяцев не удастся обеспечить минимальное потребление  – центральное водоснабжение останется только в больницах.

Засуху, нормативы и исчезновение рек сложно не заметить, но не все проблемы, связанные с водой, «лежат на поверхности». Еще опаснее то, о чем мы задумываемся гораздо реже - болезни и общее ухудшение состояния здоровья, связанное с качеством воды. Не всегда просто выстроить причинно-следственную связь, определить, что именно приводит к росту заболеваемости и смертности и как повлиять на эти показатели, однако именно эти «скрытые» проблемы уносят десятки тысяч жизней. Здесь можно вспомнить воды Ганга, тонны мусора в филиппинских бухтах, количество водоемов Петербурга, где можно безопасно купаться (в последние годы в среднем один), не говоря о катастрофичных последствиях нефтеразливов и выбросах предприятий. Антропогенное загрязнение воды приводит к необратимым изменениям независимо от того, видны ли они невооруженным глазом или нет – очистные сооружения никак не могут справляться с нагрузкой, «грязная» вода влияет на все и на всех – разница только в скорости возникновения последствий.

Если совместные усилия граждан, формирующих запрос, ученых и бизнесменов, предлагающих и внедряющих технологии, власти, принимающей своевременные профилактические меры, исходя из стратегических решений, не позволят найти способы обеспечить каждого хотя бы 2-3 литрами питьевой воды в день и еще 100 литрами для прочих нужд, уже скоро миграция «жажды» - миграция за важнейшим источником жизни - вынудит миллионы жителей планеты менять место жительства, и, вероятно, далеко не каждый сможет успешно пройти этот путь. Скорее всего, это будет путь к таящим ледникам, хранящим главное сокровище – чистую воду.

Другими словами, даже для тех, кто совсем этого не ожидает, вопрос «есть ли кому принести стакан воды», может стать гораздо менее важным вопроса «есть ли стакан воды, хотя бы со льдом?..»  

 

Андрей Столяров, писатель:

ЧАСЫ ЭПОХИ УЖЕ ПРОБИЛИ

Если бы мне в детстве сказали, что через какое-то время обыкновенную воду будут покупать в магазинах, упакованную в пластмассовые бутыли, или что ее дома будут фильтровать через специальные фильтры, то я бы ни за что не поверил. Что за бред? С какой стати ее покупать, фильтровать? Вот же она! Открой кран и пей сколько угодно.

Не знаю, какой в те годы была вода, но недавно у нас в доме меняли трубы и водопроводчик показал мне на срезе одну из них: труба изнутри заросла плотным осадком толщиной в полтора пальца.

После такого зрелища будешь и покупать, и тщательно фильтровать.

Или вот, читаешь в одной из статей, что еще в 1930-е годы в Неве можно было поймать осетра. А сейчас рыбу, пойманную в Неве, лучше не есть: опасно для жизни. Или читаешь в другой статье, что на некоторых морских курортах в море лучше все-таки не купаться, только – в специальных бассейнах, там – другая вода.

И вдруг понимаешь, что мир действительно изменился. Жизнерадостный, хоть и нескладный, лозунг советских времен «Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья!» навсегда канул в прошлое.

Однако это мой личный масштаб.

Личный «туннель реальности».

Юрий Шевчук в своей статье рассматривает ту же проблему в глобальных координатах.

И выясняется, что нас ждет Великая сушь.

Мелеют реки, наступают пустыни, чистая питьевая вода становится дефицитом. Обезвоживаются целые регионы планеты, и, судя по всему, мы скоро увидим новый тип войн – войны из-за воды.

Не следует думать, что это где-то там – далеко. Если рухнет Средняя Азия, быстро иссыхающий регион, то миллионы беженцев хлынут в Россию.

И как нам с ними быть?

Но вот что тут самое удивительное.

Проблема, оказывается, не в тотальном дефиците воды. Проблема – в нерациональном ее использовании.

Мир изменился, а миллионы людей как будто этого не заметили. Они продолжают жить так, словно на дворе девятнадцатый век, – бездумно, расточительно, не прозревая завтрашний день.

Между тем часы эпохи уже пробили.

Наступает будущее.

Трансформируется вся земная реальность.

История ускоряет свой ход.

Прошлое испаряется, как вода, под солнцем обновленного времени…

Комментарии
Важные ссылки